Арийский миф в современном мире - Страница 190

190

Самым страшным грехом «евразийства» называется «расовое смешение», в чем Широпаев видит «преступление против крови», «нарушение древнеарийских расово-кастовых норм». Примечательно, что он обвиняет в этом даже князя Святослава (Широпаев 2001: 7), которого русские националисты обычно рассматривают как безусловно положительного героя, победившего ненавистную им Хазарию. Якобы женитьба Святослава на Малуше, которую Широпаев называет «хазарской царевной», была частью хитроумного плана евреев по внедрению «Проекта», и якобы с тех пор они постоянно его продвигали, что и привело в итоге к революции 1917 г., ознаменовавшей возникновение «Новой Хазарии». Правда, Широпаев не скрывает нелегкую судьбу евреев в России, которых здесь преследовали сегрегация, высылки и погромы. Однако, пытаясь избежать противоречий, он настаивал на том, что переход в православие освобождал евреев от всех притеснений, – якобы именно это и позволяло им участвовать в «евразийском проекте» (Широпаев 2001: 60–64). И все же ему приходится признать, что якобы запустившие «Проект» евреи веками были от него отлучены, а его исполнением долго занималась тюркская знать. Что заставило евреев отдать бразды правления в чужие руки, остается загадкой, – расовая теория не дает на это ответа. Приходится винить не только евреев, и круг «заговорщиков» значительно расширяется, включая в себя самых разных «инородцев».

Проклиная браки князей Рюриковичей с половчанками, Широпаев заявляет, что «Проект Россия» был задуман нерусскими и не для русских. В доказательство он приводит подчинение Александра Невского правителям Монгольской империи и ее мягкое отношение к православной церкви, а также погромные походы московских князей против Киева и Великого Новгорода, что якобы свидетельствовало об их ненависти к «арийским городам». Образцом для Широпаева служит не Московская, а Литовская Русь, счастливо избежавшая влияния «азиатчины» (Широпаев 2001: 20–21). Он также воспевает Русский Север, где якобы до наших дней сохранились остатки «арийской нордической культуры» (Широпаев 2001: 25).

Для него русское, то есть европейское, государство погибло вместе с новгородской свободой. А Российское государство связано в его сознании с «системой отчуждения и геноцида русских, белых людей» (Широпаев 2001: 25). Тщательно отбирая и своеобразно интерпретируя исторические данные, он доказывает, что власть в Российском государстве всегда была «нерусской», что она отличалась засильем «инородцев» и что более всех от гнета страдали именно русские люди. Поэтому в его книге постоянно проводятся аналогии между теми или иными репрессивными мероприятиями царских и советских властей, и все они, в его понимании, были направлены исключительно против «русских людей», из чего следует, что их проводили «инородцы» или их «прислужники». В частности, он всеми силами стремится доказать, что среди русской аристократии преобладали выходцы из «инородцев», и сетует на то, что элита не была «кровно связана с народом». В этом ему и видится главная причина всех бед русского народа. Примечательно, что и колонизацию Сибири он не оправдывает по той причине, что она способствовала росту смешанных браков и, тем самым, «расовой эрозии» (Широпаев 2001: 38–42).

По всем этим причинам Широпаев не испытывает любви к русским царям и, вместо этого, прославляет как их недругов, бежавших на Запад, так и старообрядцев, сопротивлявшихся официальному православию, а также вольных казаков, мечтавших о своем независимом государстве. Всех их он оптом записывает в «арийцы». Он также восхваляет любую политику, приводившую в Россию немцев, – будь то реформы Петра I или обе мировых войны. Во всем этом он видит проникновение «свободного духа нордической Европы», что относится и к нацистской оккупации.

Отказываясь от социально-классового подхода, Широпаев с удивлением обнаруживает в Российской империи парадокс – сочетание элиты, представленной «белой расой», с крепостной зависимостью основной массы «белого населения» (Широпаев 2001: 51–54). Расовая теория не может объяснить этот феномен, и Широпаев вновь и вновь винит в этом «Евразийский проект», якобы запущенный еще в раннем Средневековье и веками исправно служивший одному – уничтожению русского народа. В этом свете российские императоры, включая Петра I, оказываются слепым орудием чужой воли, веками оказывавшей свое губительное влияние на развитие России. Носителем этой воли Широпаев рисует «расово чуждую номенклатуру», чудесным образом окружавшую как императоров, так и советских вождей. Без «теории заговора» объяснить это невозможно, и рано или поздно Широпаеву приходится обращаться к образу «сионских мудрецов» – якобы они-то и приводили в действие зловредный механизм «Проекта» (Широпаев 2001: 69).

Хотя книга Широпаева посвящена всей истории России, ее главным сюжетом является история XX в., причем особенно пристальное внимание уделяется советскому периоду. Его автор прямо отождествляет с «Новой Хазарией», недвусмысленно давая понять, кто тогда занимал доминирующие позиции в обществе. Он называет евреев «суперъевразийцами», и в его изображении целью «Евразийского проекта» было установление их власти над миром и, прежде всего, «арийским миром» (Широпаев 2001: 64–65). Отстаивая свою «арийскую позицию», автор фактически воспроизводит нацистское отношение к СССР, выдавая это за голос «свободолюбивой Европы». Представляя СССР «Новой Хазарией», или «Советской Иудеей», он в красках расписывает «азиатский террор», который якобы обрушили на «белых людей» «инородцы», следовавшие «голосу крови». В его описании СССР выглядит единым огромным ГУЛАГом, где «белые люди» подвергались «геноциду». Единственным светлым пятном в этой системе Широпаев видит катакомбную церковь, разделявшую «доктрину арийского расового превосходства» и подвергавшуюся за это преследованиям. Примечательно, что он находит «расовый инстинкт» даже у крестьян, поднимавших восстания против советской власти. Никаких других поводов для их недовольства он не видит.

190