Арийский миф в современном мире - Страница 230

230

Мало того, утверждала она, евреи никогда не понимали возложенной на них миссии и были справедливо наказаны за то, что отвергли Мессию. Участь евреев представлялась ей следующим образом: «Древние формы, характерные для освобождения евреев, к настоящему времени устарели и должны быть отброшены. Столь же достоверно, что, отвергнув Мессию в лице Христа, еврейская раса осталась, метафорически и практически, под знаком Овна, Барана, или Козла Отпущения; евреям суждено было существовать и под знаком Рыб, опять-таки символически, чтобы признать своего Мессию, когда он появится под знаком Водолея». Она доказывала, что наступает конец двухтысячелетней эры Рыб, когда господствовало «реакционное» христианство, и близится эра Водолея с ее духовным обновлением. Поэтому, вещала она, христианство в его прежнем виде, основанное на еврействе, должно исчезнуть, так как уже не удовлетворяет потребностям человеческой эволюции (Bailey 1976: 534. См. также: Бейли 1994б: 160–161; 1995: 90). Должно исчезнуть и само еврейство, слившись с остальным человечеством, утверждала Бейли. Только тогда люди осознают единство своего происхождения и откажутся от былой ненависти к евреям (Бейли 1994а: 370).

Иными словами, в эзотерическом учении Элис Бейли содержатся расистские и антисемитские мотивы, и неудивительно, что ее последователи призывают очистить христианство от «еврейского наследия» и отказаться от «еврейской Библии» с тем, чтобы благополучно вступить в эру Водолея (об этом см.: Brearley 1994: 261–265). Одним из таких последователей является американский теолог Мэтью Фокс, который в предчувствии наступления «Новой эпохи» призывает кардинально реформировать христианство, освободив его от «жестокого» «племенного» библейского Бога Израиля. Он отвергает и саму Библию как «рукотворное» и потому «бесполезное» произведение. Он отвергает и «еврейского Иисуса» ради будущего «космического Христа сексуальности». Его теология основывается не на Боге, а на Творении, и он торжественно вводит в божественный пантеон Богиню, Землю-Мать. Эту экстравагантную новую религию, отметающую как иудаизм, так и ортодоксальное христианство, он объявляет глобальной религией будущего, солидаризируясь в этом с Элис Бейли. При этом он клянется, что тем самым оживляет истинную еврейскую духовность, и заявляет, что только антисемиты и фашисты могут выступать против его теологии! (об этом см.: Brearley 1994: 264). Примечательно, что все эти представления перекликаются с учением итальянского фашистского философа Ю. Эволы, которому современная эпоха также виделась временем крайнего упадка, начавшегося в VIII–VI вв. до н. э., и он предрекал скорую катастрофу, за которой наступит обновление и начнется новый Золотой век (Эвола 1995; Sheehan 1981: 61–62).

Именно эти идеи с благодарностью восприняли современное русское неоязычество и новый оккультизм, «обогатив» их традиционными сюжетами и настроениями, свойственными адвокатам «Русской Идеи». Далеко не случайно в первой половине 1990-х гг. в России, наряду с трудами мадам Блаватской, активно переводились и публиковались работы Элис Бейли. Русским националистам ее идеи могли тем более прийтись по душе, что она предоставляла России особое место в обновленном мире – именно из России, по ее мнению, должна была прийти новая общечеловеческая религия, которая зальет человечество Солнцем Правды (Бейли 1994б: 69–70).

Русское неоязычество является радикальной разновидностью консервативной идеологии, отличающейся откровенным антиинтеллектуализмом и популизмом. Оно видит причину всех современных бед в предательстве по отношению к «исконно русской» идеологии – славяно-русскому язычеству, в котором якобы концентрировалась мудрость предков. В соответствии с этим путь к спасению должен лежать через отказ от губительной идеологии «иудеохристианства», будто бы ставящей своей целью культурную нивелировку и прежде всего уничтожение русской культуры.

В этом, кстати, русские неоязычники кардинально отличаются от Бейли, которая обвиняла евреев в «сепаратизме» и видела в них последнюю преграду на пути к единой безнациональной мировой цивилизации (см.: Bailey 1976: 634; Brearley 1994: 261–262). Русская неоязыческая газета «Родные просторы» с благодарностью и пониманием перепечатала статью известного швейцарского расиста Г. А. Амодрюза, направленную против понимания эры Водолея как эпохи установления якобы подлинного единства человечества во главе с мировым правительством. Этот автор призывает к культивации «расизма с положительным знаком» в стиле «Новых правых» (Amaudruz 1993). Зато Мигель Серрано прямо писал о том, что эра Рыб была неблагоприятной для «арийцев-гиперборейцев». Он с нетерпением ожидал прихода эпохи Водолея, когда будто бы должны вернуться боги и герои, предтечей которых он называл Гитлера как «последнего аватара» (Серрано 1994). В свою очередь Амодрюз превозносит Россию как страну, где «белая раса» якобы сохраняется в наиболее чистом виде и где не преследуется расистская пропаганда. Он призывает к освобождению Европы от «биологических отбросов», к возвращению «африканцев в Африку» и «азиатов в Азию» и превращению Объединенной Европы в «оплот белого мира». Он верит, что и Россия будет активно участвовать в «спасении белой расы» и сделает свой вклад в «арийское возрождение». Эти его рассуждения были с энтузиазмом встречены расистами в России и неоднократно перепечатывались расистскими и неоязыческими СМИ (Амодрюз 2001).

В этом контексте русское неоязычество и оживляет извечные для русского национализма антизападнические настроения. Тем самым, оно имеет ярко выраженный этнонационалистический характер, и это первая особенность, отличающая ее от западного неоязычества. Второй особенностью являются этатистские имперские устремления, направленные на спасение и восстановление «Русской империи», чему и служит историософский миф, призванный обосновать исконные права «славян-русов» на обширные территории в Европе и Азии. Здесь весьма пригодным оказывается «арийский миф», который русские неоязычники рисуют как извечную борьбу «славян-арийцев» против «злокозненных семитов». Правда, в последние десять лет часть неоязычников увлеклись идеей «славянского сепаратизма», призывающего к раздроблению России на несколько чисто русских национальных государств, где не будет никаких этнических меньшинств. В любом случае многим русским неоязычникам социальные и политические проблемы кажутся не в пример важнее религиозных. Причем в этом контексте их все больше привлекает идея «чистоты арийской крови».

230